День зимнего солнцестояния [litres] - Унаи Гойкоэчеа

– Вот было бы у нас изображение фургона! – посетовал Педро.

– Терпение, Гарде, – сказал Андер, – не стоит спешить и подгонять айтишников.

– Знаю, шеф, но все равно обидно. – Мужчина с силой сжал кулаки на столе. – Я бы хотел поймать этого ублюдка и свернуть ему шею собственными руками.

– Понимаю твой гнев. У нас такие же эмоции, однако мы обязаны сохранять спокойствие. Даже если мир погрузится в хаос, нам следует держать себя в руках. Это наш долг. Сосредоточимся на расследовании исчезновений девушек. Родителей допрашивать не надо, но папки с делами изучите досконально. Свяжитесь с подругами, расспросите, были ли у пропавших парни или близкие друзья, с которыми они регулярно виделись. Может, секреты, которыми они бы не стали делиться с семьей. – Андер хлопнул по столу. – Этим займутся Гардеасабаль и Арреги. Я уверен, что существует ниточка, за которую можно потянуть и распутать этот клубок. И мы должны найти ее как можно скорее.

– Принято, шеф.

Педро записал все в блокнот.

– Альдай, хочу, чтобы ты нашел кое-что еще. Собери данные об имуществе жертв, их образовании, увлечениях и тому подобном. Также мне потребуется список дел, которые проходили судебную экспертизу у Виктора Эрмосо, и тех, на которых Федерико Гонсалес выступал адвокатом.

– Есть, босс, – ответил юноша.

– Мы обязаны выяснить, что между ними общего. Если связь существует, мы ее найдем.

В последний вечер ноября небо полностью прояснилось. Тучи, которые в течение многих дней нависали над Бильбао, принося обильные осадки и погружая город в типичную для Страны Басков сырость, наконец решили дать горожанам передышку. Дожди прекратились, но холодный северный ветер усилился.

Андер поднял воротник пальто как можно выше, пытаясь сохранить тепло и защититься от ледяного воздуха, проникающего за шиворот.

Он поднял взгляд, чтобы насладиться приятным ясным синим небом. Этот цвет всегда дарил ему чувство умиротворения, а в окружавшем его сейчас водовороте хаоса капля спокойствия была как нельзя кстати.

Мужчина шел по улице Посас с пакетом только что купленной японской еды. Раз в неделю на ужин были суши: ему нравилось время от времени баловать себя такими мелочами. Для Андера не было лучшего заведения с японской кухней, чем Сумо. Всякий раз, когда Амайя приезжала в гости, они заходили в лавку на улице Грегорио де ла Ревилья и набирали роллов.

Амайя.

При мысли о дочери на его лице невольно появилась улыбка.

До ее приезда на рождественские каникулы оставалось совсем немного. При нормальных обстоятельствах это стало бы самым долгожданным событием декабря, но Н9 позаботился о том, чтобы перевернуть все с ног на голову и отправить прежние планы в небытие.

Не переставая думать о дочери, он двинулся в сторону улицы Доктор Арейльса, на которой оставил машину. Когда он уже сворачивал с Посас на Арейльсу, с противоположного тротуара его окликнули:

– Инспектор Креспо!

Молодой человек в черной кожаной куртке махнул ему рукой и быстро перешел дорогу. Андер понятия не имел, кто это был.

– Инспектор Креспо, какая удача встретить вас! – повторил тот, протягивая руку. – Я Искандер Алонсо, корреспондент «Эль Коррео». Мы говорили по телефону на прошлой неделе, помните? Вы беспокоились из-за того, что в прессу просочилась информация о белом фургоне. Том, который, возможно, использовался при совершении преступления в Олабеаге.

Андер на мгновение замешкался, но все же пожал журналисту руку.

– Как же мне забыть такое дерзкое вмешательство в наше расследование? – ответил он недовольным тоном. – Как вы меня узнали?

– Я вас знаю уже три года. Был на пресс-конференции, где вы объявили о задержании убийцы с улицы Кортес. Это было громкое дело, и вы его блестяще раскрыли, инспектор. Кто бы мог подумать, что Антонио Гомес, добропорядочный дворник, окажется хладнокровным убийцей?

Андер прекрасно помнил дело, о котором говорил Искандер. В 2016 году две женщины были найдены мертвыми в подъездах на улице Кортес. После долгого расследования мужчина сосредоточил внимание на Антонио – образцовом семьянине, который, как оказалось, подрабатывал дворником в ночную смену в районе Сан-Франсиско. Причем именно в те ночи, когда произошли убийства. Под предлогом опознания подозреваемого Антонио вызвали в участок и задержали. Спустя сутки он не выдержал и сознался в преступлениях. Допросы вел лично инспектор Креспо.

– Убийцы часто скрываются за непримечательным фасадом, за маской нормальности. Хотя преступления на улице Кортес и вызвали широкий общественный резонанс, дело было несложным.

Алонсо воспользовался моментом:

– Ничего общего с маньяком из Олабеаги, не так ли, инспектор?

– Я не собираюсь давать комментарии по делу. Однако мне бы хотелось знать, что вы планируете делать с информацией, которую опубликовали в четверг. Как будете освещать исчезновения девушек? Намерены набрасываться на их близких, как стервятники?

– Quid pro quo[20], инспектор.

– К чему это вы?

– Вы делитесь со мной парой новостей о ходе следствия, а я, в свою очередь, рассказываю вам все, что могу, не нарушая профессиональной этики. Ну что, может, поболтаем с вами за бокалом пива?

Андер громко рассмеялся.

– Я, по-вашему, настолько наивен, чтобы пить с журналистом, который только что слил в прессу засекреченные данные? Вы случайно фотографа с собой не прихватили, чтобы запечатлеть этот момент? – спросил он, внимательно оглядываясь по сторонам.

– За кого вы меня принимаете? – усмехнулся Искандер. – Понимаю, вам сейчас несладко, инспектор. В конце концов, за одиннадцать дней произошло три жестоких убийства. Бильбао охвачен страхом, а руководство наверняка требует от вас невозможного. Потому что именно им в случае провала придется держать ответ перед обществом. А мы оба знаем, что дерьмо всегда течет сверху вниз.

– Я еще раз спрашиваю: что вы собираетесь делать с информацией о девушках?

Креспо приблизился к репортеру вплотную.

– В прошлое воскресенье Виктор Эрмосо был найден мертвым в церкви Сан-Антон. Вчера наступил черед Федерико Гонсалеса – его жестоко разрубили пополам. А как звали первую жертву? – спросил тот, не обращая внимания на враждебность инспектора.

Андер развернулся и пошел к машине.

– Инспектор, люди имеют право знать правду, – настаивал Искандер, догоняя его.

– Вы понимаете, что у этих девушек есть семьи? – Полицейский резко остановился и посмотрел Алонсо в глаза. – Как вы думаете, что они испытали, увидев фотографии своих дочерей и сестер на первой полосе вашей газеты? Возможно, для журналистов это в порядке вещей, но в жизни не все средства хороши, дружище.

– Вы ошибаетесь на мой счет, инспектор. Я не из тех репортеров, которых вы описываете. Я лишь ищу правду. Она для меня прежде всего